Лоскутное одеяло осенние листья сшили, Покрыли им сонную землю, шаги мои приглушили, Заботливо и надежно края его подоткнули, Под шепот сырого ветра намокли и тоже уснули. Вот дождик босою ножкой грибную шляпку затронул И в паутину капли вплел словно жемчуг в корону. Наморщил озера кожу, сделал глянцевой глину И замер дождик‑художник любуясь этой картиной. Деревья шумели тихо и солнце светило слепо, И стало на сердце пусто — вот и кончилось лето, Но прелесть осенней грусти первой, прохладно‑влажной, Кажется тоже нужной, кажется тоже важной.
Триста дней в году здесь солнце ярко светит, Триста дней в году цветут бутоны роз, Триста дней в году здесь теплый ветер, Остальное время — бисер слез. Тут на сердце раны даже море лечит, Облака летят бесшумно в синеве, Солнечные дни надежда новой встречи, А дождливый вечер — память о тебе, Я опять на счастье выпускаю змея, Он уходит в небо нитку теребя, Я хочу, чтоб с ним возвратилась фея, Может и не ты, но хоть похожа на тебя.
На вокзале особый запах, Суеты и ветра дорог, По порядку, составы в срок: Тот на север, этот на запад. Запыленные окна купе, Бледность лиц в темных вагонах, Каждый поезд натруженным стоном, Расставание в чьей‑то судьбе. Перепутаны рельсы дорог, Проводов паутиной опутаны, Мы молчим, словно чем‑то напуганы, Чемоданы составив у ног. Семафоры моргнут и отправится, Караван по стальному пути, Можно ехать, а можно уйти, Как задумаешь, как понравится. Даже если не нужно уехать, Все равно хоть однажды захочется, Отогнать свое одиночество, И прийти просто так, на потеху. Побродить суетливым перроном, Подышать смесью масла и пыли, Вспомнить краски, которые плыли, Мимо окон стучащих вагонов.
Тихо, темнеет, город засыпает, Под твоим окном ворочается ночь, Её беспокоят последние трамваи, С улиц убегающие прочь. Ухает дверьми подъезд почти что сонный, В мундштуках фонарных — огоньки, Заползает в дом прохлада по балкону, И гудки несутся от реки. Как в гирлянде елка светит телевышка, А в каре двора темным темно, Я люблю тебя моя малышка, Слышишь, я люблю тебя давно.
Проскакали под окном кони, Разбудили до поры — рано, Слышишь, как в ночи стонет, То ли леший, то ли волк ранен. На заре не закричит птица, Словно сумрак оглушил поле. Ах, как сладко по утру спится, Если видится во сне воля. Вот заржали на лугу кони, Дверь открою, а в лицо ветер. Такой силы, что к земле клонит, А восток уже зарей светел. И пахнет в избу травой с луга, И заходят по углам блики, А за окнами барака — ночь, вьюга, Вышки, лес, да часовых крики.
−10
