Оставил мясо я на кухне,
А сам пошел в консерваторию,
Оно возьми да и протухни,
Такая вышла с ним история.
Но над утратой я не плачу
И на судьбу роптать не смею,
Ведь стал духовно я богаче,
Хотя физически беднее.
Эти вот все высокодуховные снобы, знатоки и ценители вызывают у меня, старого питона, земляного червяка и желтой рыбы, лишь умилительную усмешку. Когда-то я с удовольствием раздражался на них, показывая зарвавшимся сверчкам, где же находится их законная жилплощадь, но годы взяли свое. Вот и сегодня. Сел рядом с нами на концерте Курентзиса и его недосимфонического оркестра мальчик, всем своим видом показывающий, что ежели его духовное богатство вдруг бы монетизировалось, он бы по количеству наличности обогнал султана Брунея и ВВП Евросоюза. Когда, собственно, заиграл оркестр и доиграл первую часть симфонии, некоторые особенно экзальтированные зрители захлопали. Мальчик начал трагически морщиться и шипеть, что, дескать, ну что же вы делаете, быдло, это же всего лишь первая часть. Тут, дорогие мои читатели, вынужден сделать пояснение. Оказывается, традиция запрещает тебе хлопать в такие моменты, только если ты действительно от восторга писаешь калеными гвоздями и не в силах держать в себе восторг. В иных же случаях подобные знатоки смотрят на источник аплодисментов как на первостатейного невежду, парвеню, который, например, запивал бы лобстера кока-колой или признался бы, что не читал Мураками.
Так вот, мальчик постоянно страдальчески морщился, делал вид, что он весь в этой музыке и не с этим зрительным залом. Мне, как человеку с уровнем духовности вряд ли большим, чем upper intermediate, было бы фиолетово на все эти пиздострадания молодого Вертера, если бы не пара нюансов. За пару секунд до начала концерта у мальчика благим матом заорал телефон, это раз. А потом у него с моей самой прекрасной на свете спутницей состоялся потрясающий по накалу брони диалог. Юный сноб попросил программу и начал выяснять, а что же это мы только что прослушали. В ответ на это дама задала вопрос со снобским подтекстом куда более высшего пилотажа, я бы даже сказал, старой школы: "А вы, наверное, на Курентзиса пришли", подразумевая, что, дескать, малыш, тебе что, реально пофиг, что там играло, лишь бы двухметровый грек вращал во время этого руцами? Мальчик съел провокацию с легкостью ребенка, которому во время болезни мама всовывала горькое лекарство, смешанное со сладким чаем, и гордо, при этом не без ехидства сказал: "Да, это же вроде бы он." Возможно, позднее он все понял, потому как во втором акте его рядом больше не сидело.
А я про себя подумал: знатоки вы доморощенные, блюстители традиций. Аплодисменты невовремя - это ведь всего лишь, пусть и не очень ловкий, знак благодарности музыканту. А вот то, что мобилу, блять, надо выключать, чтобы она никому не мешала, для понимания этого и консерваторию заканчивать не надо.
−3
