Веру не так давно растерзали во мраке парка. Она отбивалась, кричала, но умерла в итоге. Над ней издевались, её избивали палкой. Она пребывала в отчаянии и призывала Бога. Их было несколько тварей, сначала они пытали Веру горячим железом, ломали пальцы. Странным казалось то, что они сказали, Что не Вере их, а им её нужно бояться.
Потом был черёд другой — Любовь продержалась дольше. Она умирала тихо и будто бы растворялась В этом безумном мире, который казался больше... Люба смотрела на каждого и даже в глаза смеялась.
Но вот и её не стало. Они от скуки Вычерчивали ножом на коже третьей бледной, Считали устало шрамы, вязали руки... И ей не дожить до утра. Надежда умрёт последней.
Prokopenko, а кто сказал, что и эти три настоящие? насчёт большего не знаю, но есть ещё как минимум несколько кандидатур на роль жертв. Столько всего, оказывается, можно похоронить, приложив всего чуть‑чуть усилий. Или ничего особо не прикладывая.
Это как в трэшаке «Зловещие мертвецы». Закопал зомбика, не расчленив его совсем на мелкие части, а он выкапывается обратно и мстит за эту твою неудачную попытку.
Prokopenko, мы сейчас сравниваем светлое доброе вечное с ему противоположным. Логично испытывать как минимум грусть по поводу ушедшего хорошего и неистребимости того, от чего хотелось бы избавиться (только это слишком пессиместично, а мы улыбаемся и машем).
А ещё логично, зная о такой нехорошей привычке зомбиков выкапываться и мстить, таки предварительно их нашинковать меленько и уже потом предавать земле.
Почему это светлое доброе вечное с противоположным? Ты не права.
Я сейчас говорю о том самом, добром светлом и вечном, которое как ни старайся пытать, убивать и закапывать, пока совсем до пепла не уничтожишь — не отпустит. И не отпускает!
Prokopenko, потому что светлое‑доброе‑вечное, вызывающее саднящие в груди чувства, вызывает во мне желание отнести его в противоположный угол от действительно светлого, действительно доброго, действительно...
пока совсем до пепла не уничтожишь — не отпустит. И не отпускает!
p‑elena, а то есть по‑твоему, действительно светлое‑доброе‑вечное вызывает исключительно светлые чувства? Хрена с два! Потеря с‑д-в вызывает именно саднящее в груди чувство. Это чувство утраты. Пустоты. Чувство, как будто у тебя оторвали кусок плоти и теперь это место зудит и чешется, и всё равно не зарастает. И чешется сильно — не удержаться. Ты его расчёсываешь, и оно начинает саднить ещё больше.
Светлое‑доброе‑вечное действительно светлое‑доброе‑вечное только когда оно есть.
Светлое‑доброе‑вечное действительно светлое‑доброе‑вечное только когда оно есть.
Prokopenko, либо вычёркивай «вечное» из светлого‑доброго, либо соглашайся, что когда нет светлого‑доброго‑вечного, ни фига не светло, не добро и не вечно.
p‑elena, Сначала подумал, что вообще это белый стих... Чтобы писать красивые стихи, нужно уметь это делать или хотябы знать теорию... Незнаю, мной неоценено:) Хотя тематика интересная.