Я в Ваши честные глаза смотреть не мог, всё потому, — всё к одному, что плыл, как шкодивший щенок, идя стремительно ко дну, но не реки, — житейских правил: я в них лазеечки искал и, видит бог, — себя исправил, а душу Вашу — истерзал. Но ненарочно и без смысла, Вы уж простите здесь меня: судьба такая — «коромыслом» висит на шее иногда...
−12
